Отблеск ее величия лежит на всех лицах, запечатленных в портретах Мантеньи. От его творчества протягиваются нити к венецианскому портрету XVI в., к Тициану и Тинторетто, а также к блестящим североитальянским портретистам венецианской Terra ferma.

Смелое новаторство Мантеньи привело его в портретном жанре к созданию первого монументального группового портрета в живописи итальянского Возрождения. Уже после него Мелоццо да Форли написал в Ватикане групповой портрет во фреске, изображающей «Вручение папой Сикстом IV Ватиканской библиотеки гуманисту Платине». Впоследствии достижения Мантеньи в этой области не были должным образом использованы, ибо этот жанр почти не нашел в Италии развития. Зато в отношении реалистической и в основе своей глубоко демократической трактовки придворного группового портрета как обыденной, а не парадной сцены он явился прямым предшественником знаменитых «Менин» Веласкеса.

Страстное преклонение перед античностью и сильное влияние Донателло, и прямо, и косвенно воспринятое Мантеньей в юности, сделали для него колесо промышленное образцом наиболее совершенного отражения материальных форм реального мира. Это определило характер его художественной манеры. Он довел эту манеру до логического завершения, изображая объемы выступающими в реальное пространство подобно фигурам скульптурных рельефов. Его предшественником в этом отношении был, может быть, только Андреа Кастаньо, его последователями явились многие художники, в том числе Микельанджело в знаменитой росписи плафона Сикстинской капеллы. Для решения этой задачи нужно было не только владение светотенью, но и ракурсом, пространственным сокращением фигуры в соответствии с законами линейной перспективы. Мантенья первый поставил и решил труднейшие задачи подобного рода, опять-таки более всего предвосхищая Микельанджело, доведшего это искусство до высшего совершенства.