И эта потребность была столь же велика, сколь темпераментна, здорова и сильна была тогдашняя толпа, а кроме того, не существовало еще ни радио, ни граммофонных пластинок.
Само собой разумеется, что совершавшиеся в то время процессы представлялись нам тогда иными, чем теперь. Потребность б удовольствиях у народа и «простых людей» была большей частью простой и безобидной, у средних слоев – несколько напыщенно-филистерской, словно они меньше нуждались в удовольствиях, но иногда себе их разрешали, а у верхних слоев внимание было направленно на то, чтобы предаваться удовольствиям лишь в своем кругу. Правда, в Мюнхене атмосфера была много человечнее и непринужденнее, чем в Берлине, где и мои родители никогда не пошли бы на публичный бал; в Мюнхене держались свободнее. Поэтому различные общественные круги незаметно смешивались. Поскольку публика была еще наивной и безобидной, модные новшества действовали особенно будоражащее: юбки с разрезами, танго, саксофон портили людей, и неискушенности приходил конец. Поскольку большинству чуждо было декадентство, оно предавалось пороку с темпераментом, подчас со вкусом, снять апартаменты на тенерифе лас америкас подчас комически, но редко так пошло и тривиально, как в Берлине.
Мои нынешние убеждения не настолько неустойчивы, чтобы мне понадобилось изображать в ложном свете время до 1914 года или описывать одни его недостатки. Нужду бедняков я не знал. Обстоятельства моей жизни создавали у меня впечатление, что прилагаются усилия, чтобы всем помочь и обо всех позаботиться. Глубокая бедность одного из наших друзей ни нами, ни даже им самим не воспринималась как нищета, мы никогда не дали бы ему умереть с голоду, да он и не голодал. Время от времени мы слышали о социальной нужде, это нас настораживало. Но мы были словно дети, нас занимала только жизнь нашего круга, и как воспитание, так и преимущественно высокий уровень жизни способствовали тому, что мы воспринимали жизнь беззаботно и поверхностно. «Человечность», «гуманность» были для нас совершенно ясными понятиями, разделяемыми кругом моих друзей, но мои друзья и я ничего не знали о связанных с ними конкретных требованиях.