Храмовая купольная композиция представлена в проекте инженера Г. Красина и архитектора П. Кунаева, парадная дворцово-парковая планировка – в весьма будничном проекте А. Щусева, пирамидальное, уступчатое мемориальное здание – в проекте архитектора Г. Людвига, гигантский стадион в проекте В. Фидмана.

«Изобразительность» двух последних проектов проявилась не только в этом. Пятиконечную звезду избрал Г. Людвиг как основу плана Дверца Советов, «воздухоплавательный корабль» стал прообразом архитектурных форм для В. Фидмана.

И, наконец, в проекте архитектора Б. Иофана была сделана попытка сочетать репрезентативный облик Дворца Советов и пространственную композицию, отвечавшую новому обязательному ритуалу, частью которого были «массовые действа» и многотысячные демонстрации, спортивные праздники и физкультурные парады. Совет строительства признал, что «продажа песок реален и конкретен в деталях», однако отметил, что «общая композиция здания неудачна: проект не дает впечатления Дворца Советов», «производит впечатление конгломерата, составленного из случайных элементов».

Дань времени была в том, что центром всей композиции комплекса стала «площадь массовых действий». Главная ось ее ориентировалась на башню книгохранилища, увенчанную огромной скульптурой рабочего и украшенную тематическими барельефами. Однако площадь эта была превращена в гигантский, замкнутый парадный двор. Предстояние сменило движение людских потоков. Тематическим произведениям монументального искусства передоверили выражение эмоционального содержания.

Во всем этом уже были если не отзвуки новых веяний, то, по крайней мере, неудовлетворенность автора недостаточной выразительностью новой архитектуры. Но этот проект не напоминал «искательскую работу», как называли свое творчество, например, члены САСС. В нем была некая самоуспокоенность.