То, что Шаховской в процессе пластического созидания отправляется от структурной логики предмета, материала (а не от типичных пропорций человека), особенно наглядно там, где его работы, рассчитанные на архитектурную среду, сохраняют изображение человеческой фигуры. Так, в выполненных еще в 1961 -1962 гг. проектах декоративных стел «Солнце», «Воздух» и «Вода» фигуры трактованы не детализованно; их формирует закономерность ритма, единого с абрисом плиты, с введенными в композицию металлическими лентами; вместе с тем они пластически точны и естественны.

По самому складу своего пластико-тектонического мышления Шаховской-скульптор призван работать в архитектуре. И не случайно он делает это чаще и систематичные, чем кто-либо другой из его коллег-сверстников.

В своем осмыслении проблемы синтеза скульптуры и архитектуры Шаховской проходит как бы несколько этапов. Выполняя совместно с М. Лукашевкером рельефы с изображением знаков зодиака для фойе планетария в Московском дворце пионеров и школьников на Ленинских горах (алюминий, 1962), художник создает эффект слияния скульптуры со стеной, их своеобразного взаимопроникновения. Сочетание серебристого металла с черным пластиком фона уподобляет композицию графической работе. Стена представляет собой некую часть цилиндрической поверхности; поэтому свет, скользя вдоль нее, по-разному преломляется на ее отдельных участках. Под воздействием света становится более тонкой, дифференцированной моделировка распластанных на стеке металлических объемов. Неодинаково освещенный магазин медицинской одежды играет множеством оттенков; его чернота обретает глубину, пространственность. В ряде мест объемы физически не пролеплены, а лишь зрительно очерчены металлическим контуром.