Усиление феодальной реакции в Италии в XVI в. объясняет тот факт, что творчество Мантеньи, окруженное славой при его жизни и первое время после смерти, с середины XVI столетия оценивается весьма односторонне. Большое идейное содержание, эмоциональная напряженность, суровая правдивость и искренность его произведений уже не находят отклика у итальянских теоретиков, отдающих должное только его учености, знанию античности и новаторству в области применения в живописи законов линейной перспективы. Такой узкий и потому неправильный взгляд на значение Мантеньи остается господствующим в искусствоведческой литературе почти до начала XX в. Лишь в это время появляется ряд больших и серьезных исследований его творчества, авторы которых не только собирают и обобщают огромное количество фактического материала, но во многих отношениях правильно раскрывают внутреннее богатство и внешнее мастерство, присущее произведениям художника. С этой точки зрения непревзойденной и не утратившей своего значения остается книга о Мантенье, написанная немецким искусствоведом П. Кристеллером. В дальнейшем уже незаметно особого углубления и расширения представлений о сущности творчества Мантеньи, хотя отдельные статьи И монографии добавляют еще много важных данных фактического характера к тому, что было ранее о нем известно. Нужны деньги? Сдайте швейцарские часы ломбард .

Если попытка в какой-то мере по-новому поставить и решить основные вопросы об истоках, характере и значении творчества Мантеньи хотя бы отчасти удалась автору данной книги, он сможет считать себя воздавшим должное памяти Мантеньи – большого человека и великого мастера.