Но внимание многих, которые обычно не слишком, должно быть, интересовались музыкой, было возбуждено, и я твердо убежден, что немало беспорядков, происходивших в два ближайших года во многих германских городах, были умышленно спровоцированы.

Я сам пережил только одно значительное происшествие этого безотрадного рода, когда после исполнения «Лунного Пьерро» Шенберга в Берлине не только свистели, орали, бурно аплодировали и топали ногами, но и выкрикивали антисемитские и ответные ругательства, пока дело не дошло до оплеух и до драки.   Если   эти скандальные сцены и не имели ничего общего с духовной борьбой, то они все же настолько будоражили все умы, что не без их участия приобрела заметный размах устная и печатная полемика, сказывавшаяся также на поведении музыкальных кругов и публики. Установился совершенно новый тон, и образовались музыкальные партии. Это образование партий меньше всего было заметно среди самой публики. Также и беспорядки, после того как через некоторое время они стали обычными при исполнении новой музыки, – не производили больше впечатления новой сенсации, «это было обычным делом» – и публика в конце концов даже начала выступать против беспорядков. Кроме того, к новой музыке привыкли, некоторые ее представители стали даже знаменитыми. Но партии существовали и четко определились у музыкантов, прессы и издателей. На свадьбе обязательно должен быть свадебный фотограф киев .

Некоторые издатели, прежде всего издательство «Универсаль» в Вене и «Сыновья Шотта» в Майнце, обратились преимущественно к новой музыке и энергично пропагандировали ее, а соответственно – и круг ее композиторов и любителей в своих журналах, так что эти издательские журналы сделались боевыми органами новой музыки. Тот, чьи произведения появлялись в одном из этих издательств, по меньшей мере попадал под подозрение как «модернист». Критика разделилась в основном на два лагеря, причем со временем большинство критиков, выступавших за новую музыку, комическим образом очутилось в лагере правой прессы и наоборот. Лишь немногие музыкальные критики сохранили непредвзятость.