Один и тот же слушатель держался по-разному, поскольку концерты носили различный общественный отпечаток, он был совсем другим человеком в будничном костюме, в сюртуке и в смокинге. Генеральные репетиции -нечто совершенно иное, нежели популярные концерты, – говорила мне кассирша, и при этом она имела в виду не только качество исполнения. Средний слой переживал музыку спонтанно интеллектуальный круг – индивидуально и критически, задающий тон круг – с наслаждением, большинство слушателей всегда присоединялось к уверенно державшимся -завсегдатаям данных концертов,
Концерты характеризовали определенный класс, и посетители вели себя соответственно своей классовой принадлежности. Музыка оставалась, конечно, той же самой, кроме современной, которая полностью была рассчитана на задающий тон круг. Мы не знали интеллектуальной новой Музыки, музыки среднего сословия, не говоря уже о пролетарской. Поэтому судьба современных произведений решалась на концертах для высшего света, сколько бы ни вели дискуссий люди интеллектуального круга. Высший класс хотел слушать то, что ему подходило, а это был прежде всего сенсационный, сибаритствующий, найти состоятельного мужчину в москве чрезмерно орнаментированный Рихард Штраус. Но поскольку заветным стремлением большинства «среднего слоя» и «интеллектуалов» было принадлежать к задающему тон состоятельному кругу, его суждения становились общепризнанными, и тем самым внешне унифицировалась позиция всех трех классов. То же самое можно, пожалуй, сказать и о стиле исполнения.