В 1466 г. он обращается к маркизу Лодовико с просьбой о денежной помощи для постройки дома  и получает ее, видимо, вместе с землей для постройки на окраине города, около ворот Пустерла. Однако приобретение земель не столько увеличивает доходы Мантеньи, сколько расширяет его затраты, налоговые обязательства и долги, особенно после смерти его жены Никколозии. Средств для быстрого завершения постройки дома не хватает, и это строительство тянется по крайней мере до середины 90-х годов, омрачая жизнь художника все новыми, хлопотами и новыми просьбами о помощи, обращенными к Гонзага. Кроме того, строптивый и резкий характер Мантеньи приводит к многочисленным земельным тяжбам, к столкновениям с соседями по земельным владениям и по тем домам, которые он нанимает в городе для себя и семьи, несколько раз меняя местожительство. Терпеливо и доброжелательно маркиз принимает все связанные с этим жалобы художника и подчеркивает, передавая их на рассмотрение соответствующих учреждений, как дорог ему Андреа. Даже в тех случаях, когда он не может принять обвинения Мантеньи как явно несправедливые, он сохраняет исключительную корректность и осторожность в обращении со вспыльчивым и своенравным придворным мастером.

Один эпизод в жизни Мантеньи имеет особое значение, не только ярко обрисовывая нравы эпохи, но и свидетельствуя о том, что художник не утратил стажировки к технике гравюры и что в Северной Италии уже имелись в то время мастера этого дела.

В 1475 г. помощник Мантеньи Дзоан Андреа без согласия мастера использовал его рисунки, сделав с них гравюры и выдавая их за свои оригинальные произведения. Эти гравюры у него были похищены, едва ли без участия в этом деле самого Мантеньи. В это время в Мантую приехал другой гравер, Симоне Ардицоне, которого Мантенья пригласил работать в своей мастерской, вероятно, в связи с тем, что он отказался от помощи Дзоан Андреа, а сам не имел времени заниматься гравированием своих рисунков. Ардицоне согласился на предложенное ему сотрудничество, но так как его друг Дзоан Андреа понес большой ущерб от потери сделанных им гравюр, он решил сначала помочь ему их восстановить, видимо даже не подозревая о том, что в этом деле замешаны интересы Мантеньи.