Преемник маркиза Лодовико, Федерико Гонзага, подтвердил все отцовские обязательства по отношению к Мантенье, издал декрет о даровании ему новых земельных владений и сохранил к нему внимательное отношение, полное глубокого уважения. Особенно убедительно об этом свидетельствуют два письма Федерико, написанные в 1480 г. В одном из них он настоятельно просит знаменитого венецианского врача сделать все возможное для Мантеньи, который едет к нему с больным сыном, ибо это человек, достоинства которого знает весь мир. В другом письме, адресованном к герцогине Миланской, Федерико, видимо, весьма смущенный создавшимся положением, сообщает, что он передал Мантенье просьбу герцогини о написании копий с присланных ею портретов, но художник заявил, что это работа скорее для миниатюриста, чем для него, и отказался ее выполнить. Извиняясь, маркиз замечает в конце письма, что выдающиеся мастера имеют свои фантазии, с которыми надо считаться и довольствоваться тем, что можно от них получить, – т. е. тем, что дают они сами.Ищите квартиру? Посмотрите застройщики новороссийска .

При Федерико Мантенья продолжает работы в загородных дворцах. Его слава быстро растет, и к Гонзага обращаются крупные меценаты из других частей Италии, желающие иметь работы их придворного мастера.

Вероятно, художник начал работать над ним незадолго до 1486 г. В этом году «Триумф» впервые упомянут в Документах: секретарь Франческо Гонзага сообщает ему о приезде в Мантую герцога Феррарского Эрколе дЭсте, осмотревшего начатые холсты Мантеньи.

В 1489-1490 гг. работа над начатым циклом картин была прервана поездкой Мантеньи в Рим, куда он был приглашен папой Иннокентием VIII для украшения росписями маленькой капеллы в Бельведере Ватикана. Гонзага могли гордиться славой своего придворного художника, и маркиз Франческо, отправляя Мантенью в Рим, возвел его в рыцарское звание, чтобы он пользовался при папском дворе почетом не только как художник, но и как человек, занимающий достаточно высокое положение в придворных кругах. В рекомендательном письме, обращенном к папе, Франческо говорит, что посылает к нему мастера, равного которому он не знает.