Был один лирический тенор, который шепелявил и абсолютно не имел сколько-нибудь сносного piano, но сам голос его был очень красив.

Публика смеялась, когда он в роли Нарработа пел начало «Саломеи», но тем не менее восхищалась звучанием его голоса. Однако никого из певцов, в том числе Кнюпфера, Крауса, Гофмана или Эмму Дестинн, нельзя было назвать звездами первой величины. Это были почитаемые артисты, любимцы публики, довольно строго вымуштрованные дисциплиной придворного театра.

А если вас интересует тема обезьянки играть, попробуйте зайти на этот сайт. Там можно узнать много интересного на тему обезьянки играть. Это очень важная для многих людей тема. Спасибо за эту информацию.

Неуклюжесть постановки

Случайно это заметил сидевший рядом с ним придворный музыкант, и мой учитель получил предупреждение, что если он еще раз явится с плохим инструментом, то это будет иметь серьезные последствия.

Выдержав приемный экзамен, поступающий в оркестр целыми годами играл затем в качестве вспомогательного оркестранта, и рядом с ним за пультом постоянно сидел старший придворный музыкант, который должен был наблюдать за младшим коллегой. Внешняя дисциплина во многих отношениях была, возможно, чрезмерно прусской, но она создавала коллектив, способный к высшим художественным достижениям, величие которых в отдельных случаях можно понять, если учесть, что оркестром дирижировали преимущественно Штраус, Мук или Блех. Правда, Рихард Штраус от времени до времени получал длительный творческий отпуск; зато Мук и Блех постоянно находились в Берлине. Интендант должен был защищать «аморального» Рихарда Штрауса и еврея Лео Блеха от дурацких нападок двора. Вильгельм II не стеснялся вмешиваться даже в детали. Однажды во время репетиции «Коппелии» он со своей свитой неожиданно появился в партере, остановился за спиной дирижера Шлаара и прислушался. Через некоторое время кайзер взял у него палочку и продемонстрировал, как, по его мнению, следовало дирижировать.