Мне чудилось сравнение с человеческой жизнью, в течение которой человек остается самим собой и в то же время изменяется, развивается, переживает горе и радость и осуществляет заложенные в нем самом возможности.
Подобно тому, как описывают жизнь человека, я задумал описать также и развитие тем. Я отошел, таким образом, от «статической» идеи классической формы и попытался подчинить все произведение своего рода «динамике». Хотя я и считал, что эта идея носила в конечном счете романтический характер, но она была настолько тесно связана со стремлением к строгому построению и подлинно музыкальному развитию, что внемузыкальные соображения оставались совершенно в стороне. Так возникло сочинение из трех тесно связанных между собой основных частей. Вторая часть по своему характеру соответствовала медленной части старых форм, тогда как третья часть была противопоставлена первой прежде всего в ритмическом отношении. Я полагаю, что это сочинение оказало решающее влияние на все, споры в арбитражном суде что я вообще написал. Оно явилось своеобразным кредо соответствия содержания и формы в том смысле, что форма как выражение содержания зависит от него в своих контурах, в своих очертаниях.
Но принцип требовал, чтобы намеченные вначале темы обладали соответствующим характером и способностями к изменению и развитию до законченного состояния. Я не всегда писал музыку по этому принципу, но если уж делал это, то сознавал, что работа вообще возможна лишь при характерном облике тем. Сама логика работы привела меня к определенному стилю полифонического письма, став таким образом исходным пунктом соразмерной и естественной для меня техники контрапункта. Я думаю, в том, что я встал на этот путь, сказалось также влияние на меня произведений Макса Регера.